Юрий ГАРМАЕВ: предотвратить риски
Ошибки при заполнении заявления на оплату труда адвоката по делам по назначению влекут риски уголовного преследования
Имя ученого-правоведа, доктора юридических наук, профессора, старшего советника юстиции (в отставке) Юрия Петровича Гармаева в адвокатской среде стало широко известно благодаря его научному интересу к вопросам отклонения от правомерного поведения при осуществлении адвокатской деятельности. Адвокатское сообщество внимательно следит за его выступлениями, поскольку они позволяют обратить внимание адвокатов на профессиональные риски, связанные с возможным привлечением к уголовной ответственности.
– Юрий Петрович, поговорим об ответственности адвоката за неправомерное получение бюджетных средств по делам по назначению. Недавно промелькнула информация о том, что адвокат обвиняется в покушении на мошенничество. Обвиняемый был назначен защитником подозреваемого по уголовному делу и по завершении расследования, как считает следствие, предоставил в следственное управление документы на оплату вознаграждения за участие в процессе в качестве защитника, указав недостоверные сведения: существенно завысил количество дней участия в следственных действиях по делу, в связи с чем сумма вознаграждения возросла.
Мы по адвокатской традиции можем говорить о деле, не рассмотренном судом, в самых общих чертах. Какова Ваша оценка гипотетической ситуации? Есть ли основания для наступления уголовной ответственности?
– Вообще-то фабула дела изложена слишком кратко. Мало информации. Но если уж так, то… Сожалею, но ответ положительный. Да, в предложенном примере, если нет дополнительных нюансов, действия адвоката квалифицируются как минимум по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 159 УК РФ – покушение на мошенничество. В силу формата издания аргументирую эту позицию кратко, без научных выкладок и практических примеров, но на основании разъяснений высшей судебной инстанции.
Итак, согласно п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», если мошенничество совершено в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как собственным (в частности, со дня вступления в силу правоустанавливающего решения, принятого уполномоченным органом или лицом, введенными в заблуждение относительно наличия у виновного или иных лиц законных оснований для владения, пользования или распоряжения имуществом). Выплаты адвокату по назначению как раз и являются такого рода имуществом.
Более того, в силу п. 7 (абз. 1) указанного Постановления Пленума ВС РФ хищение лицом (адвокатом) чужого имущества или приобретение права на него путем обмана либо злоупотребления доверием, совершенное с использованием подделанного этим лицом официального документа, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, требует дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 327 УК РФ. Это в науке и практике спорный вопрос – будет ли здесь «официальный документ» и имеется ли совокупность преступлений или конкуренция составов, но всё же угроза привлечения по двум статьям УК РФ у адвоката в том примере имеется.
Абзац 3 п. 7 рассматриваемого Постановления № 48 дает следующее важное толкование: в том случае, когда лицо использовало изготовленный им самим поддельный документ (о праве на выплату сумм по назначению) в целях хищения чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием, однако по не зависящим от него обстоятельствам не смогло изъять имущество потерпевшего либо приобрести право на чужое имущество (государства), содеянное следует квалифицировать как совокупность преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 327 УК РФ, а также ч. 3 ст. 30 УК РФ и, в зависимости от обстоятельств конкретного дела, соответствующей статьей УК РФ, предусматривающей ответственность за мошенничество.
Еще более сложный вопрос: как квалифицировать деяние, если адвокат работал по назначению, но еще и взял деньги у доверителя по соглашению (подписав его). Не исключено, что и в этом случае усматриваются признаки состава мошенничества в части выплат по назначению. Однако это отдельный вопрос квалификации, и практики такого рода, признаю, не видел. Но может, она и есть – всё отследить невозможно.
Есть, правда, и хорошая новость для адвокатов. Существуют апробированные правовые позиции и тактические приемы защиты от подобных обвинений. Так, стороне обвинения обычно очень трудно доказать умысел и корыстный мотив адвоката на совершение такого преступления. Но это уже совсем другая история…
– Юрий Петрович, но ведь определение (постановление) на оплату выносит суд (следователь, дознаватель). Разве наличие юридически значимого акта (стало быть, и наличие уполномоченного на его вынесение должностного лица) не освобождает от ответственности того, кто лишь предоставил сведения и ходатайствовал о вынесении этого акта?
– В типичных, известных фактах привлечения адвоката к уголовной ответственности этот факт не имел квалифицирующего значения. Адвокат, предоставляя заведомо ложные сведения, вводит в заблуждение следователя, суд (как представителей собственника). Это и есть способ преступления – обман.
– Но остается вопрос: в каком же качестве в этой ситуации выступает должностное лицо, принявшее роковое юридически значимое решение, например, об оплате труда адвоката?
– Если следователь, судья знал об афере и содействовал ей, подписывая соответствующее постановление или определение, то он может быть соучастником как минимум преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ. Если должностное лицо не осознавало обмана, то нет и соучастия.
– Можно ли охарактеризовать совокупность случаев привлечения к уголовной ответственности адвокатов как часть уголовно-правовой политики государства, содержащую посыл быть крайне щепетильным при обращении с бюджетными средствами?
– Думаю, вряд ли кто-то из руководителей государства, правоохранительных органов осознанно принял эту практику как часть уголовно-правовой политики. Уголовно-правовая политика – это некая система мер, объединенных какой-то идеей, принципами. Так вот, убежден, что такой идеи и системной, политически мотивированной работы по привлечению адвокатов к уголовной ответственности не существует.
Каждый чиновник понимает, что сам может оказаться на известной скамье и будет нуждаться в адвокате. Есть, конечно, и такое явление: практика (в регионе или по всей стране) пошла по такому-то пути… Так вот – да, она пошла. И широкими уверенными шагами, но без всякой политики.
Почему? Да потому что: 1) состав есть; 2) доказать зачастую нетрудно; 3) для отчетности раскрытое мошенничество со спецсубъектом – «хороший показатель».
– Какую литературу посоветуете адвокатам, желающим глубже разбираться в том, что сопряжено с их профессиональной деятельностью и окружает ее?
– Простите за нескромность, но ничего более подробного и системного про уголовную ответственность адвокатов, чем указанная ниже книжечка*, пока в литературе нет. Внимательно отслеживаю, а потому ручаюсь. Могу еще предложить свои занятия для адвокатов, в том числе по теме «Уголовно-правовые риски адвокатов и их минимизация». Там всё еще тщательнее, с тренингами.
* Гармаев Ю. П. Незаконная деятельность адвокатов в уголовном судопроизводстве, средства предупреждения и нейтрализации. М., 2019. 492 с.