Первое банкротство по криминальным долгам
Должница, инициировавшая изменение судебной практики, объявлена несостоятельной
Точку в одном из самых резонансных банкротных дел 2021–2022 гг. поставил Первый арбитражный апелляционный суд. Осужденная Б., с которой взыскивался преступный доход в размере более 330 млн руб., столкнувшись с отказами судов в рассмотрении заявления о личном банкротстве, добилась в Верховном Суде РФ признания такой практики незаконной. Тем самым у всех обладателей криминальных долгов фактически появилась возможность обращаться в суд за введением процедуры несостоятельности. Однако, когда прецедентное дело отправилось на второй круг, Б., как писала «Фемида Грата», неожиданно передумала банкротиться, объясняя это изменившимся финансовым положением. И теперь уже арбитражным судам пришлось потрудиться, аргументируя, почему должницу следует объявить банкротом. На днях свою мотивировку на этот счет представила владимирская апелляция.
Правовая природа долга не важна
![](https://ros-advocat.ru/wp-content/uploads/2022/04/1аас.jpg)
Отменяя акты нижестоящих судов по делу № А79-4079/2019, Верховный Суд в своем определении отметил, что должник вправе обращаться с заявлением о собственном банкротстве независимо от правовой природы требования. Это право принадлежит гражданину даже при наличии одного кредитора, является безусловным и не может быть ограничено иными критериями.
Как указал ВС, банкротство физических лиц предназначено не только для потребителей, чьи долги по итогам процедуры могут быть списаны, но и для всех иных граждан, испытывающих финансовые затруднения. При этом вопрос о том, может ли должник быть освобожден от своего обязательства, в принципе не являлся и не мог являться предметом рассмотрения на стадии проверки обоснованности требования, а подлежит рассмотрению только по итогам процедуры несостоятельности при завершении дела о банкротстве (ст. 213.28 Закона о банкротстве).
«Нет средств на банкротство»
Б. в 2016 г. была приговорена к лишению свободы вместе с девятью соучастниками за организацию в Чувашии сети подпольных игорных заведений (ч. 3 ст. 171.2 УК РФ). Год спустя по иску прокурора суд взыскал в солидарном порядке с осужденных сумму дохода, полученного в результате совершения преступления, в размере 338 млн руб. В 2019 г. должница обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании ее банкротом, объясняя это невозможностью уплаты присужденной суммы, а также наличием непогашенной свыше трех месяцев кредиторской задолженности.
На втором круге разбирательства в АС Чувашии заявительница подала ходатайство о прекращении производства по делу, указав, в частности, что за последние годы у нее изменилось финансовое положение и она «больше не имеет денежных средств, достаточных для финансирования процедур банкротства». У должницы в течение длительного времени не было постоянного дохода, а ее семья признана малоимущей. Б. состояла на бирже труда, с июля 2021 г. находится в «административном» отпуске без сохранения заработной платы. Заявительница указывала, что является матерью-одиночкой, единолично содержит малолетнюю дочь и была вынуждена уйти в отпуск в связи с ее хроническим заболеванием.
Б. обращала внимание суда, что денежные средства на проведение процедуры банкротства в рассматриваемом деле отсутствуют не временно, поскольку у нее не имеется источников финансирования. В собственности у нее отсутствует имущество, из стоимости которого возможно осуществление или возмещение необходимых расходов по продолжению процедуры банкротства.
Арбитражи нашли резервы
В ответ на доводы заявительницы АС Чувашии, а затем 1-й ААС напомнили, что Б. еще в 2019 г. на депозитный счет суда были внесены 40 тыс. руб. в целях возмещения расходов на проведение процедуры банкротства. Согласно абз. 2 п. 4 ст. 213.4 Закона о банкротстве в депозит арбитражного суда вносятся денежные средства на выплату вознаграждения финансовому управляющему в размере, равном фиксированной сумме вознаграждения финансового управляющего за одну процедуру, применяемую в деле о банкротстве гражданина.
Кроме того, согласно описи имущества у Б. имеются земельный участок площадью 39 кв. м и здание площадью 28 кв. м. А в соответствии с разъяснениями, данными в п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан», судебные расходы по делу о банкротстве должника, в том числе расходы на уплату государственной пошлины, которая была отсрочена или рассрочена, на опубликование сведений в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве должника, и расходы на выплату вознаграждения финансовому управляющему относятся на имущество должника и возмещаются за счет этого имущества вне очереди (п. 1 ст. 59, п. 4 ст. 213.7 и п. 4 ст. 213.9 Закона о банкротстве).
Как отметил 1-й ААС, вопреки позиции Б. доказательств того, что планируемые поступления заведомо не позволят погасить расходы по делу о банкротстве, в нарушение ст. 65 АПК РФ не представлено. В связи с чем, по мнению апелляции, суд первой инстанции правомерно отказал должнику в удовлетворении ходатайства о прекращении производства по делу о банкротстве.
Апелляционный суд согласился с выводом АС ЧР, что у Б. имеются признаки банкротства, предусмотренные п. 2 ст. 213.4 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку «задолженность в размере 338 084 865 руб. 82 коп. не погашается должником более трех месяцев с даты наступления срока оплаты». Суд счел, что должник не исполнил и фактически не способен удовлетворить требования кредиторов в установленный законом срок. Размер требований кредиторов значительно превышает активы должника, что позволило сделать вывод об отсутствии у должника источника доходов, достаточных для удовлетворения требований кредиторов в ходе процедуры реструктуризации долгов.
В итоге решение о признании Б. банкротом оставлено без изменения, а апелляционная жалоба капризной должницы – без удовлетворения.
Валерий ЖУКОВ