Адвокаты как стражи закона
Имеющая стратегическое значение статья-экспертиза проблемы соотношения адвокатской деятельности и участия адвокатов в оппозиционной политической активности выдающегося российского ученого, профессора Валерия ЛАЗАРЕВА
Валерий ЛАЗАРЕВ
ЛАЗАРЕВ Валерий Васильевич – заместитель председателя Научно-консультативного совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации (ФПА РФ); главный научный сотрудник Центра фундаментальных правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (ИЗиСП); действительный государственный советник Российской Федерации 3-го класса.
Заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор. При его научном консультировании и под его научным руководством были защищены 10 докторских диссертаций и более 50 кандидатских (по юридическим наукам).
Выдающийся российский ученый-правовед, интеллектуал и исследователь проблем права. Имеет многочисленные государственные, ведомственные и корпоративные награды и премии; является автором десятков научных и научно-практических работ, некоторые из них были изданы за рубежом (монография «Пробелы в праве и пути их устранения» – в Венгрии, учебник «Общая теория права и государства» – в Китае).
Недавно в Facebook интернет-ресурс «Российский адвокат» провел дискуссию на тему «Адвокат и политика». Участники эфира обменялись мнениями относительно того, происходит ли политизация российского общества и затронул ли этот процесс членов адвокатского сообщества России. Также в ходе дискуссии рассматривались вопросы: где проходит граница свободы политического выбора членов адвокатской корпорации; есть ли риск возникновения конфликта указанного выбора коллег с корпоративной этикой; как сообществу защищать своих членов в условиях обострения политического противостояния и выраженной политической активности некоторых адвокатов [см.: (20) Facebook. – Прим. ред.]?
Проблема заслуживает того, чтобы вынести ее в повестку Научно-консультативного совета ФПА РФ. Живой материал для этого дают протестные движения последнего времени. Они не были разрешенными в установленном российским законодательством порядке. Другими словами, были, по официальному мнению, противозаконными. Однако имевшие к ним то или иное отношение люди (выражаясь юридическим языком, «субъекты правоотношений») выступали в самых разных правовых статусах. Одни в статусе правонарушителей (лиц, совершивших преступления, административные или дисциплинарные проступки, гражданские правонарушения), а другие – в статусе людей, осуществлявших, напротив, правомерные действия.
Правомерное поведение, кстати, также неоднородно. Наряду с положительным (привычным) по соблюдению, исполнению и использованию правовых норм, выделяют социально активное правомерное поведение, которое характеризуется глубоким осознанием необходимости приложения дополнительных усилий по проведению в жизнь соответствующих норм. Применительно к юридической квалификации акций протестного движения имеет большое значение выделение маргинального поведения (пограничного между правонарушением и правомерными действиями), основанного на расчете, страхе перед ответственностью, на боязни, и конформистского, когда поступают «как все», «как всегда».
Отмеченные характеристики имеют значение не только для оценки того, что происходило на улицах, но и для квалификации действий тех, кто на улицы выходил. Системное осмысление происходящего требует оценок сути соответствующих норм закона и того, чем руководствовались законодатели; оценок действий тех, кто в рамках своих полномочий (или за их пределами) запрещал конкретные акции политического характера применительно к определенному месту и времени их проведения. Также должна быть дана квалификация действиям организаторов политических акций, рассмотрены меры по профилактике возможных нарушений закона; изучены поведение непосредственных участников протестных акций и поведение стражей закона.
Не имея возможности в формате небольшой статьи осветить все аспекты соответствующих отношений конкретных участников политических акций со столь различными статусами, обратим внимание на то, что эти отношения всегда конфликтны, связаны с осуществлением субъективных прав и юридических обязанностей, а следовательно, часто требуют оказания квалифицированной юридической помощи гражданам. Есть прямая необходимость определить место и роль в решении конфликтных ситуаций такого института, как адвокатура, и адвоката, если он подключается к ситуации именно в этом качестве – как официальный носитель квалифицированных правовых знаний. Это тем более необходимо, что доктрина адвокатуры, позиции самих адвокатов и позиции правоприменительных органов в конкретных ситуациях весьма существенно различаются, что не может не усугублять ситуацию в целом. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре) в последние годы подвергался изменениям, но, возможно, и в этом отношении следует еще раз обратить внимание на необходимость дополнительного нормативного регулирования. Поэтому есть резон обратиться к одной из самых обсуждаемых реалий наших дней.
Мансур Гильманов был осужден по статье 19.3. КоАП РФ (неповиновение законному требованию представителя власти). Он является адвокатом правозащитного проекта «Апология протеста». 21 января он прибыл в ОВД «Даниловский» к задержанному юристу Фонда борьбы с коррупцией (организация ФБК объявлена в РФ иностранным агентом), гражданину Белоруссии Владлену Лосю (https://www.interfax.ru/russia/746482).
Прежде всего, что это за проект («Апология протеста») и что позволяет российскому адвокату быть его участником? Цитирую: «Мы считаем, что мирный протест – неотъемлемая часть любого демократического общества. Наша команда состоит из нескольких десятков адвокатов в разных уголках страны. Наша глобальная цель – сделать право на свободу собраний реально действующим, а не иллюзорным» (https://apologia.pro/).
Что сказать? Благородное дело. Но это сугубо политическая цель и политическая деятельность. Ее содержание, как это просматривается из рекламируемых видео и других материалов, противогосударственно, намеренно провокационно (например, полицейскому вручают куклу с оскорбительными словами в адрес Президента РФ). Согласуется ли она со статусом адвоката? Нет. Адвокатская деятельность противоположна по своей природе политической. Политическая – всегда борьба за власть: за обладание властью, за ее преобразование и перемену. Действующее законодательство и его применение никогда не устраивают политика (особенно оппозиционного).
Напротив, закон является опорой для осуществления адвокатской деятельности. И даже в тех случаях, когда адвокат видит несовершенства закона, адвокатская этика не позволяет ему обрушивать силу своего интеллекта на власть, на закон вообще; он ищет аргументы на основе права, показывая несоответствие закона праву. Адвокат работает в рамках закона, не выходя за его пределы, если хочет добиться положительного решения суда. Политик, напротив, готов всякое обвинение и осуждение акций протестующих подавать как репрессивную политику государства. Сотрудники полиции (и, тем более, потом суд) правомерно могут не допустить в качестве адвоката того, кто представляется или позиционирует себя в качестве представителя любой другой организации, кроме организованного в соответствии с Законом об адвокатуре адвокатского образования. Сегодня, как свидетельствует вице-президент ФПА РФ Геннадий Константинович Шаров, «как-то по-тихому забылись или задвинуты в дальний угол проект концепции нормализации на рынке профессиональной помощи, приведение этого рынка в достойный вид, ликвидация на нем двойных стандартов» (https://ros-advocat.ru/partner_news/v-fpa-prokommentirovali-pererabotku-gosprogrammy-justicija/), а между тем в ней и, следовательно, в Законе могло бы быть проведено разграничение адвокатской и собственно правозащитной деятельности. Не по наименованию, а по набору того, чем занимаются правозащитники, а чем – адвокаты. Мы вправе ждать от законодателя обеспечения баланса конституционно защищаемых ценностей и соблюдения критериев разумности, необходимости и соразмерности возможных ограничений прав, обусловленных статусом соответствующих организаций и лиц.
Создается впечатление, что в государственных ведомствах не осознают всех последствий существующего порядка (беспорядка) и до настоящего времени не преодолели весьма своеобразного отношения к адвокатуре. В адвокатах видят алчных деятелей, обеспечивающих любыми способами свои сугубо материальные интересы. Между тем надо менять эту парадигму. В адвокатах следует видеть стражей закона. Конституция РФ объявляет признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина обязанностью государства, но именно в русле этой государственной функции и призван функционировать институт адвокатуры. Для адвоката человек, его права и свободы, утверждаемые Конституцией высшими ценностями, – не абстрактные формулы. В них смысл конкретной повседневной адвокатской деятельности.
Протестные движения выходят за рамки повседневности и могут приобретать характер чрезвычайности. Тем большее значение приобретает позиция адвокатского сообщества, его высшего института (ФПА РФ) и официальных региональных структур (адвокатских палат субъектов РФ), а также общественных адвокатских организаций [ФСАР, ГРА, МС(С)А. – Прим. ред.]. Следует отделять зерна от плевел. Никто не лишен возможности активно реализовывать свои конституционные права в качестве гражданина (лично или объединившись с другими гражданами). Но для служителей закона, для стражей закона, как представляется, по меньшей мере предосудительно, а то и прямо недопустимо лично участвовать в протестных акциях. Служители правосудия или предъявляют обвинения в этой связи, или осуществляют защиту от обвинений, или выносят судебные решения по таким делам.
Если не ошибаюсь, по отношению к прокурорским и судейским работникам вопрос об их участии в уличных мероприятиях даже не ставится. Но адвокаты принадлежат к тому же корпусу служителей закона. Можно ли противопоставлять тех и других без потери престижа?! К сожалению, во взаимоотношениях адвокатуры и так называемых «силовиков» часто нет понимания общности интересов (сегодня нет той партии, которая могла бы авторитетно обеспечивать единство в поддержании в государстве политико-правового режима законности) и именно поэтому постоянно возникают вопросы нарушения профессиональных прав адвокатов. Граждане и адвокаты в своей правозащитной деятельности всегда готовы апеллировать к общим положениям Конституции, но при этом забывают, что и «силовики» имеют на это право. Сотрудники полиции и Росгвардии, имеющие специальные звания, дают присягу соблюдать Конституцию Российской Федерации и федеральные законы; исполнять свой служебный долг и возложенные на них обязанности по обеспечению безопасности, законности и правопорядка. Силовые ведомства – не институты благородных девиц; они и должны вести себя соответственно.
Разумеется, именно адвокаты имеют возможность полноценно и профессионально защищать интересы граждан в политических процессах, в случаях противостояния гражданина государству. Но здесь тем более неуместен балаган, который, как мы убеждаемся, демонстрируют иногда участники судебных процессов. Язык права и закона, юридическая процедура должны господствовать в действиях профессиональных защитников. И для адвоката основополагающим является требование его Кодекса профессиональной этики – ставить закон выше политических интересов и воли доверителя.
И последнее. Сегодня часто в ущерб профессионализму и подлинно объективному общественному интересу начинает господствовать сетевое мнение. Иногда лайки собирают заранее продуманные искаженные интерпретации официальных актов. Так, заголовком утверждается, например, что «Конституционный Суд разрешил адвокатам заниматься политикой» (https://news.rambler.ru/other/42541816-konstitutsionnyy-sud-razreshil-advokatam-zanimatsya-politikoy/).
Между тем вот классическое мнение профессионала, признанного в научном мире России уголовного процессуалиста и конституционалиста профессора Вячеслава Петровича Божьева, способное подвести итог нашему разговору: «…Основную нагрузку по защите прав и свобод граждан, а в значительной мере и юридических лиц несет адвокатура. Неправильно считать адвокатуру общественной организацией, такой как партия, движение и т.п. Отличие адвокатуры от общественного объединения в смысле ст. 13, 30 Конституции РФ состоит в том, что адвокатура – не политическая организация с определенной идеологией, что доступ в адвокатуру открыт не каждому, а лишь юристам-профессионалам, и что адвокатура привлекается к участию в осуществлении государственных функций (предварительного расследования, правосудия и т.д.). В частности, адвокаты могут посещать следственные изоляторы, тюрьмы и беседовать с арестованными, знакомиться с уголовными делами, выступать в судах и выполнять другие правомочия, которыми не наделены члены обычных общественных организаций. Неправильно относить адвокатуру и к сфере услуг (подобно парикмахерским, баням и т.п.). Услуги, оказываемые адвокатурой, носят особый характер – они относятся к сфере защиты права. В этом смысле адвокатура является в широком смысле слова правоохранительным органом, притом не менее значимым, чем прокуратура и суды. Во всех случаях, когда органы государства выдвинули против гражданина обвинение, когда лицо задержано или арестовано, когда в суде ведется гражданско-правовой спор, государство признает за человеком право воспользоваться услугами адвоката и обеспечивает реализацию этого права» [Божьев В. П. Правоохранительные органы Российской Федерации: Учебник. – 4-е изд., испр. и доп. – М., 2002 (https://be5.biz/pravo/p035/20.html). – Прим. ред.].
С тем чтобы представленную мной позицию не расценили как какое-то полное и безоговорочное отлучение адвокатов от сферы политики, поясню: во-первых, законы всегда воплощают определенную политику, а потому борьба членов адвокатского сословия за права своих доверителей, за законность в отведенных адвокату процессуальных рамках – суть, стержневая линия существующей в стране политики. Во-вторых, у адвоката всегда есть право поменять свой статус и, соответственно, политическую роль – пойти на государственную службу или «выйти» в оппозицию государству. Составленные членом Совета присяжных поверенных округа Московской судебной палаты Александром Николаевичем Марковым «Правила адвокатской профессии в России» (издание 1913 года, пункт 16) только приветствовали втягивание в борьбу за человеческий прогресс людей либеральных профессий. «Сословие присяжных поверенных по самой природе вещей должно выделять из себя готовые кадры наиболее испытанных и способных борцов за высокие общественные идеалы, ибо нет такой профессии, которая так же близко соприкасалась бы со всеми сторонами нашего быта и воочию убеждалась бы в его истинных потребностях и нуждах…» – справедливо указано в классической работе А. Н. Маркова (http://oldlawbook.narod.ru/Markov.pdf).
К сожалению, не так часто мы видим сейчас известных российских адвокатов в составе депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ или, например, в судейском корпусе России. Причины этого – предмет особого разговора.